Это так, путевые заметки.) Ждем мнения профессионалов!
И, разумеется, продолжения!

Эмоции хорошие, текст тоже легко читается. Тут можно и эту главу легко продолжить. С нового абзаца или по середине строки три звёздочки поставить *** и дальше продолжать. Интересное начало, затягивает. Немного перемешаны "она, её", но когда прочередуете синонимы которыми можно назвать персонажей "девушка(Аля), женщина (Мать Али)" то все станет отлично

легко читать. пишите продолжение!

Добавлено (05.11.2009, 16:32)
---------------------------------------------
Первая глава
Предательство

Ступенька за ступенькой, ступенька за ступенькой. Я бежала, что было сил, не смотря под ноги и перепрыгивая через ступени, не боясь упасть. Честно говоря, это волновало меня в последнюю очередь. Сейчас главной целью было добежать до выхода.
Одна моя рука скользила по старым деревянным перилам, а в другой болталась большая дорожная сумка, из которой то и дело вываливались мои вещи: джинсы, свитер, футболка – сумка была полностью расстегнута.
Конечно, можно было бы воспользоваться лифтов. Но что скажут соседи, если увидят мои заплаканные глаза и потекшую тушь? И врядли они обойдут стороной тот факт, что на улице первый день ноября, моросящий дождь и жуткий холод, а я в одной футболке и джинсах.
Нет, лучше буду и дальше бежать по лестнице – избегу, хотя бы назойливых взглядов соседей… которых, похоже, мне и здесь не избежать.
Спускаясь, а точнее – летя, с четвертого этажа, на пути мне попалась наша соседка – Ольга Ивановна. Бедная женщина, я чуть не сбила ее с ног!
Хотя, лучше бы я себя пожалела. Ведь через пятнадцать минут о том, что она только что увидела заплаканную меня, узнает как минимум все соседи с восьмого этажа, а как максимум – весь подъезд.
А с другой стороны, зачем я волнуюсь? Ведь я больше не собираюсь сюда возвращаться… Вот только если не сюда, то куда? К кому я пойду? Эта мысль немного отвлекла меня, но я не останавливалась.
- Извините, - что на подобие этого пробурчала я в ответ и побежала дальше, пролетая через ступени.
Сейчас я ощутила, то бежать стало легче из-за того, что из моей сумки больше не вываливались вещи, и она стала гораздо легче – на дне сумки лежал скомканный свитер.
Даже не оборачиваясь, я знала, что могу увидеть: сотни своих предметов гардероба разбросанные по шести этажам лестницы.
Слава Богу, на пути мне больше никто не попался. До самого второго этажа.
Вдруг сверху донесся звук открываемой двери, я остановилась. Этот звук был мне знаком, я даже знала, к двери какой квартиры он принадлежит. К нашей. Только наша железная дверь открывалась с таким противным скрипом.
Интересно: побежит или нет? Мелькнула в голове мысль.
- Аля! – Раздался голос Инги – моей «мамы».
Я все еще стояла и ждала. Вот только: чего, я не знала.
А может, вернуться, простить? Я же люблю ее… Думала я.
Ты с ума сошла? Забыла, что она сделала? Уходи отсюда! Вторил внутренний голос, борющийся с моими мыслями.
Вдруг я услышала звук топающих по ступеням ног – я тоже побежала. Инга бежала за мной с криками: «Аля!».
Последняя ступень и я уже стою у выхода, почти на улицу. Сделала еще один шаг.
Сейчас Питер был покрыт ночным мраком. А разглядеть что-либо мешала не только темнота, но и моросящий дождь.
Ноябрьский холод слишком быстро напомнил о себе. В футболке, намокшей от дождя, и джинсах я начала замерзать.
Надо было куртку взять. Но в такой спешке, я не то, что куртку, я кроссовки чуть не забыла одеть!
Пока я стояла на улице, дрожа и думая о продирающем кости холоде, шаги за моей спиной стали слышны уже более отчетливо, словно кто-то топал прямо за моей спиной.
Я обернулась: в метре от меня прямо около подъездной двери стояла, запыхавшаяся от бега Инга.
Внутри все кипело: и злость, и обида…и даже немного ненависти.
Не отворачивая лица от нее, я начала медленно отступать назад, даже не смотря, что там за моей спиной. Инга тут же пошла на встречу мне, но я резко остановила ее:
- Не приближайся, - не сказала, а прошипела я.
Она испуганно посмотрела на меня, а потом сказала:
- Аля, доченька… - дрожащим от холода голосом произнесла она.
Сейчас слово произнесенное из ее уст резало не только мой слух, но и сердце, отдаваясь в каждой клеточке тела визжащей болью.
- Не называй меня так, - я старалась, что б мой голос был более холодным, но этому мешал холод, и от него у меня стучали зубы. Но внезапно в моем голосе послышались нотки боли и обиды, чего я не ожидала от себя. – Как ты могла – я всхлипнула – лгать мне… семнадцать лет? Все знали… все, кроме меня! Я ходила как слепая, ничего не замечая… Как ты могла!
- Аля, - снова начала она. Но я снова оборвала ее, не дав договорить:
- Что Аля? Я же любила тебя…доверяла! Семнадцать лет я жила во лжи… - я опустила вниз глаза, что б скрыть навернувшиеся на них слезы, но не смогла, - во лжи женщины, которую я считала своей матерью. Я бы поняла…если б ты сказала. Я бы приняла правду…какой - бы она не была.
Инга помотала головой и снова начала:
- Ты бы не поверила мне…нет. Не поверила…это сложно!.. очень сложно. Я хотела тебе рассказать…потом, как придет время, но…
- Но что?!
- Ты бы не поверила.
Я посмотрела на Ингу. Ее заслезившиеся глаза встретились с моими. Я не верила ей…в первый раз в жизни не поверила матери.
Она стояла сейчас уже в метрах трех от меня. Но даже через темноту, слой потекшей туши и дождь я могла хорошо ее видеть.
Ее худое с заостренным подбородком лицо обрамляли мокрые от дождя волосы медового цвета, которые свисали на плечи и грудь. Маленький, заостренный к верху носик, то и дело дергался от всхлипов, губы дрожали. А челка прикрывала небольшой лоб, брови и даже немного касалась ее глаз. А глаза. Глаза Инги большие синие глаза, всегда смотрящие с деткой наивностью, сейчас были затоплены слезами, заполнившими их. Если бы я не знала ее, то подумала, что Инги сейчас двадцать пять лет, так молодо выглядит. В детстве она всегда напоминала мне какую-то сказочную фею. Даже сейчас, стоя под дождем в голубом спортивном костюме и с мокрыми волосами, она все еще была похожа на фею.
И вот с этой «феей» у меня не было ничего общего, по крайне мере, внешне. Ни в длинных черных, как смоль, волосах, ни в бледно-белой коже и даже в маленьких карих с зелеными прожилками глазах.
И как ты могла подумать, что эта женщина твоя мать? Не унимался внутри голос. Сейчас я очень хотела его заткнуть, но не знала, как.
Инга сделала еще один шаг на встречу мне, а я наоборот – назад. По небольшому выступающему бордюру, о который я чуть не спотыкнулась, поняла, что теперь уже стою на проезжей части.
Осторожней, дорогая, может, сейчас и ночь, но машины то не спят. Предупредил внутренний голос.
Еще один шаг ко мне на встречу, и еще один назад. Я уже стояла посреди дороге, и от этого было как-то не по себе. Даже немного страшновато. Такое чувство, будто она собиралась загнать меня в тупик.
- Аля, пожалуйста, прости… - Снова произнесла Инга.
Если бы она только знала, как тяжело мне становилось когда она вот так вот говорила, когда смотрела на меня своими заплаканными глазами. Все внутри будто стянуло леской и неумолимо болело.
Я вдруг поняла, что этому способствовал еще и дождь. Моя футболка превратилась в ледышку, а тело под ней покрылась гусиной кожей. Я вся дрожала.
Буквально за минуту произошли два события. Во-первых, в моей голове промелькнула странная картина, ведение: две ослепляющие фары и машина, мчащаяся по дороге; она сбивает с дороги девушку.
По моей спине пробежал холодок. Я знала, что это могло значить…
Во-вторых, это случилось. С правой стороны от меня разразился яркий слепящий свет. Я обернулась и увидела два световых круга – фары машины. Красный автомобиль мчался прямо на меня, не пытаясь остановиться, он только набирал всю большую скорость.
Уходи! Беги! Спасайся! Уже не кричал, а вовсю вопил голос внутри. Но я не слышала. Просто стояла и смотрела, как зачарованная.
Неужели, он не остановиться? Подумала я. Но нет, он не останавливался, не пытался затормозить. Автомобиль приближался ко мне, а я ничего не могла сделать, кроме того, что стояла и смотрела взглядом полным ужаса.
Мгновение за мгновением, секунда за секундой.
Я разжала ладонь, и сумка с глухим стуком упала на асфальт, а последнее, что я слышала – крики моей матери.

.

Наверное: -я опустила вниз голову, что бы скрыть слезы на глазах. О боже, как же трудно держать эту боль в себе. Кап, кап, все чаще и чаще капли моей ненависти и жалости к себе, падали в низ.

Ошибок и здесь хватает!!! Я бы порекомендовал комбинировать написание, где эмоциональные переживания Али пишите от первого лица в других случаях от третьего. Так Вы раскроете полностью персонаж читателю, да и сюжет станет ярче.

daryaden, зайдите вот сюда http://avtoram.com/index.php надеюсь поможет.

"через темноту" - все-таки "в темноте".
"Я бежала, что было сил, не смотря под ноги и перепрыгивая через ступени, не боясь упасть." - Много оборотов для одного предложения. Перефразировать или разбить. Таких примеров в тексте несколько.

"Мои вещи" - в данном случае не важно, ее они или нет. И потом, и так можно догадаться, что ее. Вставлять уточнения "мой", "свой" и т. д. допускается только если это действительно существенно.

"Нет, лучше буду и дальше бежать по лестнице – избегу, хотя бы назойливых взглядов соседей… которых, похоже, мне и здесь не избежать. " - так она их надеется там избежать или нет? Лучше написать, что она надеялась, но надежды не оправдались, так как встретила соседку. А то получается какая-то странная логика, да и предложение не лучшее.

"Спускаясь, а точнее – летя, с четвертого этажа, на пути мне попалась наша соседка – Ольга Ивановна." - Соседка летела с четвертого этажа? Предложение построено именно так, а имелось ввиду, что летела героиня. Так ведь?

Ну и таких мелочей много. Но если их почистить - будет неплохо.

Первая глава
Предательство

Шаг за шагом, ступенька за ступенькой – я бежала что было сил. Я не смотрела под ноги и перепрыгивала сразу через несколько ступеней, не боясь спотыкнуться и упасть. Честно говоря, это волновало меня в последнюю очередь; сейчас самым главным было – добежать до выхода. И чем быстрее, тем лучше.
В одной моей руке болталась большая дорожная сумка. Она была полностью расстегнута, и оттуда то и дело, одна за другой вываливались мои вещи. Даже не оборачиваясь назад, я знала, что увижу там: сотни предметов моей одежды, разбросанные по все лестнице. Эта картина могла заставить меня улыбнуться, но не сейчас. А вторая моя рука скользила по деревянным перилам (собирая с них занозы), время от времени я вытирала ею свои мокрые от слез глаза.
Минул еще один этаж. Я знаю, что спускаться с восьмого этажа пешком по лестнице, да еще и с дорожной сумкой в руках (та уже была полупустой) – это не самая лучшая идея, но особого выбора у меня не было. Да, я могла воспользоваться лифтом, но боялась наткнуться там на кого-нибудь из своих соседей. А те в свою очередь точно не упустят возможности обсудить мои красные глаза, черные синяки от туши под ними и сумку в моих руках, со всех из которой торчали мои вещи, и уж тем более не устоят перед тем, что бы поделиться этой сплетней с другими… Меня передернуло: не люблю становиться объектом сплетен.
Но как бы я не опасалась встретить кого-нибудь из своих соседей, избежать встречи хотя бы с одним из одних я не смогла. Спускаясь, а точнее летя по лестнице с четвертого этажа, я налетела на свою соседку Ольгу Ивановну. Бедная женщина, я чуть не сбила ее с ног. Та посмотрела на меня своими огромными (не просто большими, а огромными!) глазами и воскликнула:
- Алечка! Что ты… - единственное, что вырвалось из ее уст.
- Извините, - пробурчала я в ответ и побежала дальше.
Мои опасения были на грани осуществления. Ведь о том, что я сегодня налетела на Ольгу Ивановну и при том в крайне «странном» состоянии (вообще, «в странном – это еще легко сказано) узнает весь седьмой подъезд, а вскоре и добрая половина всего дома.
Но с другой стороны, если я не собираюсь сюда больше возвращаться, зачем я так волнуюсь? Вот только, если не сюда, то куда я пойду? К кому я пойду? Это заставило меня задуматься, но я не остановилась.
Я ощутила, что моя сумка стала гораздо легче – на ее дне лежал всего один скомканный свитер.
Я уже преодолела шесть этажей, как вдруг остановилась – сверху раздался скрип открываемой двери и чьи-то быстрые шаги. Инга, тут подумала я.
- Аля! – тут же раздался ее голос.
Может вернуться? Простить? Подумала я.
Ты с ума сошла! Забыла, что она только что сделала? Убегай быстрее отсюда! Вторил внутренний голос.
Я снова побежала вниз по лестнице. Последние два этажа я преодолела за рекордно-короткое время: то ли потому, что я хотела поскорее добраться до выхода; то ли, я так сильно ушла в свои мысли, что даже не заметила, как подбежала к выходу.
Едва я вышла на улицу, тут же остановилась: я не знала, куда идти дальше. На улице было темно, и разглядеть что-либо мешала не только эта темнота, но и моросящий дождь. На мне были лишь футболка и джинсы, и ноябрьский холод тут же дал о себе знать, когда моя, намокшая от дождя футболка превратилась в ледышку, а руки покрылись мурашками.
Ну, и что ты дальше собираешься делать? Внутренний голос снова опят дал о себе знать.
Но пока я думала о продирающем кости холоде и о том, что делать дальше, шаги позади становились все сильнее и отчетливей, словно раздавались прямо за моей спиной. Я обернулась и увидела Ингу, выбегающую из подъезда.
Не оборачиваясь, я начала медленно отступать назад: дальше от Инги и ближе к дороге, располагавшейся прямо за моей спиной. Инга тут же двинулась ко мне на встречу, но я подняла рука, останавливая ее и процедила:
- Не подходи ко мне!
Инга аж оторопела. Ее удивили не столько мои слова, сколько тон, которым я произнесла их.
- Алечка, дочка, послушай, я… - начала она, но я быстро оборвала ее, не дав договорить.
- Хватит! Не называй меня так! – мои глаза снова увлажнились, а внутри все кипело: и обида, и злость, и ненависть; но внезапно в моем голосе послышалась боль, чего от себя я не ожидала, - как ты могла, - я всхлипнула, - лгать мне… семнадцать лет? Я же верила тебя, я любила тебя! А ты…ты… - у меня просто не хватало слов.
Инга пожала плечами:
- Я не могла, - снова начала она, - не могла сказать тебе правду… Да, я хотела тебя все рассказать…потом, как придет время, но…
- Но что?! – снова оборвала я ее.
- Ты бы не поняла, ты бы не поверила. Просто не поверила, - ответила она.
- Я бы поняла, если бы ты сказала; я бы поверила, если б это была правда, - я снова всхлипнула, - но ты ничего не сказала мне. Ты молчала семнадцать лет. Как ты могла лгать своей дочери?
Инга промолчала. Она закрыла глаза и снова открыла – по ее щекам скатились дорожки из слез. Наши взгляды встретились, и она посмотрела на меня своим большими синими глазами. Но я не поверила ей. Впервые в жизни я не поверила женщине, которую любила и считала своей матерью.
В детстве Инга почему-то всегда напоминала мне сказочную фею. Наверно потому, что она была сильно похожа на фею: медового цвета волосы, большие синие глаза, заостренный носик, кончик которого был вздернут вверх и хорошо очерченные губы придавила ей «сказочный» облик. Да она и сейчас была похожа на фею, даже стоя под дождем в голубом костюме и с мокрыми волосами.
И вот с этой феей у меня не было ничего общего, по крайне мере внешне, ни в черных, как смоль волосах, ни в глазах цвета миндаля и даже в белоснежной коже.
И как мы могла семнадцать лет верить в то, что эта женщина твоя мать? Внутренний голос все никак не успокаивался, и я хотела его заткнуть.
Между нами все еще царило молчание, я первая прервала его:
- Я не могу больше так… я ухожу.
- Нет, Алечка, не уходи! Прошу тебя! – вскричала Инга.
Она снова пошла ко мне на встречу, а я – отступала назад. По небольшому бордюру, о который я чуть не спотыкнулась, я поняла, что теперь стою на дороге.
Осторожно дорогая, может сейчас и ночь, но машины-то не спят.
И вот тут случились две вещи.
Первое – это то, что в моей голове, словно вспышка света, промелькнула странная картина: мчащийся автомобиль сбивает девушку, а та без чувств падает на землю. По моей спиной прошел легкий холодок, и от этого мне стало как-то не по себе.
Потом справой стороны от меня разразился яркий желтый свет. Я медленно повернула голову вправо, правда, что-то подсказывала мне, что не стоит этого делать: меня ослепил свет фар, и я увидела мчащийся на меня автомобиль. От удивления у меня расширились глаза, сердце бешено застучало.
Уходи, беги! Уже во всю вопил внутренний голос.
Но я не слышала его, он глухим эхом отдавался где-то внутри меня. Я стояла и смотрела в глаза смерти, которой сейчас был мчащийся на меня автомобиль. Словно зачарованная.
Неужели он не остановиться? Подумала я.
Но автомобиль не сбавлял скорости и даже не пытался затормозить. Набирая всю большую скорость он мчался на меня. Но я не могла ничего сделать, мое тело словно застыло и отказывалось подчиняться мне.
Мгновение за мгновением, секунда за секундой: времени словно замедлило свой ход, в предвкушении смерти.
Я разжала мокрую от пота ладонь, и сумка с глухим стуком упала на асфальт, подняв небольшое облако мокрого снега; а последнее, что я услышала – звук мотора и крики матери.
Кстати, забыла сказать: сегодня мне исполнилось семнадцать лет.

Добавлено (21.11.2009, 18:18)
---------------------------------------------
Всем привет)
Давно к вам не заходила - решила занятся своим писательским образованием: читала книги, статьи и прочую "ересь"...)
Не думаю, что мне это очень помогло? но чему-то все-таки научилась.
Ладно, вообщем, вот, третий (третий!!!!) вариант моей первой главы, прочитайте. И надеюсь на вашу оценку. Скажите, я хоть немного лучше стала писать????

Первая глава
Предательство

Шаг за шагом, ступенька за ступенькой – я бежала что было сил. Я не смотрела под ноги и перепрыгивала сразу через несколько ступеней, не боясь спотыкнуться и упасть. Честно говоря, это волновало меня в последнюю очередь; сейчас самым главным было – добежать до выхода. И чем быстрее, тем лучше.
В одной моей руке болталась большая дорожная сумка. Она была полностью расстегнута, и оттуда то и дело, одна за другой вываливались мои вещи. Даже не оборачиваясь назад, я знала, что увижу там: сотни предметов моей одежды, разбросанные по все лестнице. Эта картина могла заставить меня улыбнуться, но не сейчас. А вторая моя рука скользила по деревянным перилам (собирая с них занозы), время от времени я вытирала ею свои мокрые от слез глаза.
Минул еще один этаж. Я знаю, что спускаться с восьмого этажа пешком по лестнице, да еще и с дорожной сумкой в руках (та уже была полупустой) – это не самая лучшая идея, но особого выбора у меня не было. Да, я могла воспользоваться лифтом, но боялась наткнуться там на кого-нибудь из своих соседей. А те в свою очередь точно не упустят возможности обсудить мои красные глаза, черные синяки от туши под ними и сумку в моих руках, со всех из которой торчали мои вещи, и уж тем более не устоят перед тем, что бы поделиться этой сплетней с другими… Меня передернуло: не люблю становиться объектом сплетен.
Но как бы я не опасалась встретить кого-нибудь из своих соседей, избежать встречи хотя бы с одним из одних я не смогла. Спускаясь, а точнее летя по лестнице с четвертого этажа, я налетела на свою соседку Ольгу Ивановну. Бедная женщина, я чуть не сбила ее с ног. Та посмотрела на меня своими огромными (не просто большими, а огромными!) глазами и воскликнула:
- Алечка! Что ты… - единственное, что вырвалось из ее уст.
- Извините, - пробурчала я в ответ и побежала дальше.
Мои опасения были на грани осуществления. Ведь о том, что я сегодня налетела на Ольгу Ивановну и при том в крайне «странном» состоянии (вообще, «в странном – это еще легко сказано) узнает весь седьмой подъезд, а вскоре и добрая половина всего дома.
Но с другой стороны, если я не собираюсь сюда больше возвращаться, зачем я так волнуюсь? Вот только, если не сюда, то куда я пойду? К кому я пойду? Это заставило меня задуматься, но я не остановилась.
Я ощутила, что моя сумка стала гораздо легче – на ее дне лежал всего один скомканный свитер.
Я уже преодолела шесть этажей, как вдруг остановилась – сверху раздался скрип открываемой двери и чьи-то быстрые шаги. Инга, тут подумала я.
- Аля! – тут же раздался ее голос.
Может вернуться? Простить? Подумала я.
Ты с ума сошла! Забыла, что она только что сделала? Убегай быстрее отсюда! Вторил внутренний голос.
Я снова побежала вниз по лестнице. Последние два этажа я преодолела за рекордно-короткое время: то ли потому, что я хотела поскорее добраться до выхода; то ли, я так сильно ушла в свои мысли, что даже не заметила, как подбежала к выходу.
Едва я вышла на улицу, тут же остановилась: я не знала, куда идти дальше. На улице было темно, и разглядеть что-либо мешала не только эта темнота, но и моросящий дождь. На мне были лишь футболка и джинсы, и ноябрьский холод тут же дал о себе знать, когда моя, намокшая от дождя футболка превратилась в ледышку, а руки покрылись мурашками.
Ну, и что ты дальше собираешься делать? Внутренний голос снова опят дал о себе знать.
Но пока я думала о продирающем кости холоде и о том, что делать дальше, шаги позади становились все сильнее и отчетливей, словно раздавались прямо за моей спиной. Я обернулась и увидела Ингу, выбегающую из подъезда.
Не оборачиваясь, я начала медленно отступать назад: дальше от Инги и ближе к дороге, располагавшейся прямо за моей спиной. Инга тут же двинулась ко мне на встречу, но я подняла рука, останавливая ее и процедила:
- Не подходи ко мне!
Инга аж оторопела. Ее удивили не столько мои слова, сколько тон, которым я произнесла их.
- Алечка, дочка, послушай, я… - начала она, но я быстро оборвала ее, не дав договорить.
- Хватит! Не называй меня так! – мои глаза снова увлажнились, а внутри все кипело: и обида, и злость, и ненависть; но внезапно в моем голосе послышалась боль, чего от себя я не ожидала, - как ты могла, - я всхлипнула, - лгать мне… семнадцать лет? Я же верила тебя, я любила тебя! А ты…ты… - у меня просто не хватало слов.
Инга пожала плечами:
- Я не могла, - снова начала она, - не могла сказать тебе правду… Да, я хотела тебя все рассказать…потом, как придет время, но…
- Но что?! – снова оборвала я ее.
- Ты бы не поняла, ты бы не поверила. Просто не поверила, - ответила она.
- Я бы поняла, если бы ты сказала; я бы поверила, если б это была правда, - я снова всхлипнула, - но ты ничего не сказала мне. Ты молчала семнадцать лет. Как ты могла лгать своей дочери?
Инга промолчала. Она закрыла глаза и снова открыла – по ее щекам скатились дорожки из слез. Наши взгляды встретились, и она посмотрела на меня своим большими синими глазами. Но я не поверила ей. Впервые в жизни я не поверила женщине, которую любила и считала своей матерью.
В детстве Инга почему-то всегда напоминала мне сказочную фею. Наверно потому, что она была сильно похожа на фею: медового цвета волосы, большие синие глаза, заостренный носик, кончик которого был вздернут вверх и хорошо очерченные губы придавила ей «сказочный» облик. Да она и сейчас была похожа на фею, даже стоя под дождем в голубом костюме и с мокрыми волосами.
И вот с этой феей у меня не было ничего общего, по крайне мере внешне, ни в черных, как смоль волосах, ни в глазах цвета миндаля и даже в белоснежной коже.
И как мы могла семнадцать лет верить в то, что эта женщина твоя мать? Внутренний голос все никак не успокаивался, и я хотела его заткнуть.
Между нами все еще царило молчание, я первая прервала его:
- Я не могу больше так… я ухожу.
- Нет, Алечка, не уходи! Прошу тебя! – вскричала Инга.
Она снова пошла ко мне на встречу, а я – отступала назад. По небольшому бордюру, о который я чуть не спотыкнулась, я поняла, что теперь стою на дороге.
Осторожно дорогая, может сейчас и ночь, но машины-то не спят.
И вот тут случились две вещи.
Первое – это то, что в моей голове, словно вспышка света, промелькнула странная картина: мчащийся автомобиль сбивает девушку, а та без чувств падает на землю. По моей спиной прошел легкий холодок, и от этого мне стало как-то не по себе.
Потом справой стороны от меня разразился яркий желтый свет. Я медленно повернула голову вправо, правда, что-то подсказывала мне, что не стоит этого делать: меня ослепил свет фар, и я увидела мчащийся на меня автомобиль. От удивления у меня расширились глаза, сердце бешено застучало.
Уходи, беги! Уже во всю вопил внутренний голос.
Но я не слышала его, он глухим эхом отдавался где-то внутри меня. Я стояла и смотрела в глаза смерти, которой сейчас был мчащийся на меня автомобиль. Словно зачарованная.
Неужели он не остановиться? Подумала я.
Но автомобиль не сбавлял скорости и даже не пытался затормозить. Набирая всю большую скорость он мчался на меня. Но я не могла ничего сделать, мое тело словно застыло и отказывалось подчиняться мне.
Мгновение за мгновением, секунда за секундой: время словно замедлило свой ход, в предвкушении смерти.
Я разжала мокрую от пота ладонь, и сумка с глухим стуком упала на асфальт, подняв небольшое облако мокрого снега; а последнее, что я услышала – звук мотора и крики матери.
Кстати, забыла сказать: сегодня мне исполнилось семнадцать лет.