З.Ы.
Около полугода назад начал писать книгу по "Вселенной Метро 2033" Дмитрия Глуховского, однако "муза" предала меня, и я на время прекратил мучительные попытки писать дальше. Ну вот настала весна, и "муза" вернулась из командировки
Буду рад любой обоснованной критике ;)

Глава 1

13 августа 2016 года запомнились для Полиса, как рождение Александра Долгенко, но наиболее радостным это событие стало для самих Долгенко. Все девять месяцев перед родами Мария и Константин не могли определиться с именем ребёнка, однако, как только малыш появился на свет, решение пришло само собой, будто они вынашивали его все эти девять тяжёлых месяцев. Мальчишка родился вполне здоровым, а вот мама стала слабее. Роды очень вымотали её, но сейчас для Марии было главное лишь одно – её Сашенька жив, здоров, без всяких отклонений. Правда она забеспокоилась, когда увидела, что у малыша очень сплюснутый нос, но врачи заверили её, что вскоре это пройдёт, и носик у него будет ровненький, как полагается. Новоиспеченные родители долго сидели и разглядывали малыша, пытаясь понять, на кого он похож, но вскоре осознали, что дело это напрасное. Сейчас он был похож на новорожденного ребёнка, коим и являлся. Единственное, что отличало его от своих родителей, да и от большинства жителей метро – тёмно-зелёные глаза.

У Марии молока было мало, а вскоре его практически не стало. Саше уже было восемь месяцев, когда они начали кормить его кашами для детей - это был оптимальный вариант, который, к сожалению, обходился им весьма недёшево. Он быстро учился, любил играть с кубиками, собирая нескладные фигурки. Первым его словом было не «мама» или «папа», а «бум». Он произнёс эту фразу, когда стукнулся лбом об угол. Он не заплакал (он вообще мало плакал), но был немного потрясён.

В общем, семья Долгенко жила очень счастливо, как для людей, живущих под землёй.

Хотя где им сейчас быть? Это их место. Метро.

На самом деле Константину очень повезло, что он был филологом… ещё тогда, в прошлой жизни.

Годами он пытался заслужить доверие Смотрителя станции, и труды не прошли зря. В один прекрасный день, а точнее в феврале того же года, когда Сашеньке исполнился только годик, Смотритель вызвал его к себе в кабинет…

Тогда Константин являлся лишь помощником Осведомителя – человека, проверявшего подлинность поступившей информации, и позже осведомляющего о ней Начальника станции. Этот день для Константина выдался не очень приятным. Поднялась большая заварушка.

Поступила информация, будто бы на станции Полянка слышались выстрелы. В то время Добрынинская, Серпуховская и Тульская перешли на сторону Ганзы – одного из самых крупных объединений в Метро.

На самом деле вряд ли Ганза решила бы напасть на Полянку… гиблое место, слишком много слухов ходит… неприятных; и люд там чудной, и станция чудная, правильней даже будет сказать – чумная.

В общем, «вряд ли», «не вряд ли», а вызов поступил, и нужно проверить.

Константин собрался в путь. Всё как всегда: Калашников за спину, блокнот с ручкой в специальном, свисающем с пояса чехле, дозиметр, противогаз на всякий случай, ну и естественно поцелуй жены; никакого специального костюма не выдавалось - в чём был, в том и пойдёшь. Долгенко поспешил к Боровицкой, где назначена точка сбора. Шагая мимо всех этих домов среди арок, торговых лавок, людей, так не похожих друг на друга, и в тоже время практически одинаковых, он вдруг задумался: « А ведь я живу здесь, в Полисе, почти с самого начала. Я видел, как возводились дома, видел, с каким трудом пытались воссоздать Город. Именно тот Город, который мы знали, живя в прошлом мире. И что у нас получилось? Жалкое подобие. А с другой стороны, ведь Полис – самое красивое, величественное и организованное место во-всём метро! И вот живём мы в своём мире, делаем всё от нас зависящие, дабы сделать его ещё более величественным! И никого не пускаем, не принимаем. Это наш мир!? Большинство из нас не знает, как живут другие… и живут ли вообще? Что за границами Полиса? Мрак»

- О! Осторожнее!

Константин вздрогнул, и посмотрел в след сгорбившейся женщине в потрёпанной одежде, с которой он, по-видимому, столкнулся. Та почти моментально смешалась с толпой.

Теперь внимательнее. Как бы ни заставить себя ждать.

Константин прибавил шагу и уже через пару минут был у перехода к Полянке.

Из команды (а он точно знал, кого направят на это задание) ещё никто не пришёл, но Константину скучать не пришлось. На блок-посту ему было с кем скоротать время. Он встретил Диму Ковальчука – его старого знакомого. Димас, как его называли друзья, был хорошим парнем, но очень любил сочинять. Ему бы в писатели. Каких только историй не рассказывал! И про бешеных зверей, которые якобы пришли с Поверхности! И про призраков в туннелях! В общем, было весело. Минут пять они простояли, болтая, когда пришёл Васька Минкин – самый позитивный парень из всех, встречавшихся Константину.

-Даров народ! – улыбнулся тот.

-Даровчик.

-О чём болтаете?

Димас тут же оживился.

-Да вот прикали, сегодня торгаши…

-А Димас, потом расскажешь! – тут же всполошился Константин. Слушать ещё одну басню ему не хотелось.

-А! – отмахнулся Дима – Ну как хотите! Потом попросите рассказать: ни слова не скажу!

-И, слава Богу! - улыбнулся Васька.

Дима посмотрел в его сторону, но видимо не придумал, что ответить и просто пошёл на свой пост.

-До встречи! – улыбнулся Константин, и повернулся к Ваське.

-Ну чё, Костя, ещё одно дельце?

-Мда, уже третье?

-Вроде так… не помню.

-И где все остальные… уже в который раз ждать приходиться.

-Ну, не все же такие пунктуальные, как ты.

Костя лишь улыбнулся.

Следующие несколько минут, как ни странно, провели в полном молчании. Васька закурил самокрутку, и о чём-то задумался. Косте ничего не оставалось, как сделать то же самое, только без самокрутки. Лучше бы уж Димас остался: хотя б было, кого послушать.

***

Время летело быстро, и постепенно команда собиралась, и вот наконец, спустя двадцать минут, все были в сборе:

Константин, Вася, Саня «Маузер», Сева, Лёха Дымной и Анатолий Греч – командир нашего отряда.

- Двадцать минут! – зло захрипел Греч – Двадцать чёртовых минут! Как можно было так долго собираться? Столько времени потрачено! Ладно… я ещё потом с вами разберусь!

Так, теперь к делу.

Ну что же, не очень у нас тут приятные делишки намыливаются. Думаю, вы все знаете о поступившей информации, будто бы на Полянке стреляли? Я не знаю, хрень это всё, или там реально фигня твориться. Именно поэтому мы здесь – узнать, в чём прикол. До Полянки едем на дрезине, потому что топать далековато – два километра, а время терять нельзя. И так уже задержались! Так, все здесь? – убедившись, что отряд в полном составе, капитан приказал - А теперь все по местам! Отправляемся!

Греч первый залез на моторную дрезину, следом все остальные.

Мотор завелся, и дрезина медленно покатила по рельсам. Константин тяжело выдохнул. Он впервые выезжал на такое задание. Стрелянина? Так близко от Полиса? В общем, нервишки поигрывали.

А дрезина разгонялась, и уже буквально через четверть минуты ехала на нужной скорости.

***

Свет керосиновой лампы слабо освещал стены туннеля, а потолок скрылся где-то сверху. Костя обернулся, но не увидел огней своей родной станции. Темнота. Ему всегда было неприятно покидать Полис, несмотря на то, что сам он не был трусом… но туннель… давил.

«Так. Возьми себя в руки. Тёмный туннель. Ну и что? Нужно быть спокойнее. Что там может быть? Ведь сзади родная станция. Лучше смотри, что впереди.»

Константин перевёл свой взгляд в другой конец тоннеля. Темнота.

Стук-дук. Стук-дук. Стук-дук. Этот постоянный звук почему-то действовал как-то успокоительно. Что он напоминал Константину? Что-то из прошлого… Поезд. Он часто на нём ездил, и спать приходилось под те же звуки. Спать приходилось… спать хотелось… хочется сейчас. Перед глазами всё расплылось и потухло.

- Эээй! – Его потрясли за плечо. – Дурик, не спи, а то ещё свалишься!

Костя дёрнулся, и в глаза полил слабый, мелькающий свет. Он осмотрелся.

- Нам ещё долго ехать?

- Около пятнадцати минут. Всё, не разговариваем!

Приказы Грача исполнялись беспрекословно, так что ехали молча, ещё десять, как привиделось Константину, минут, пока впереди не показалось слабое свечение.

-Так, – послышался хрипловатый голос командира – на саму станцию естественно заезжать не будем. Остановимся где-то в полукилометре от станции, что б нас не услышали. Просто, на всякий случай. Идём тихо, никаких посторонних звуков! Ни в коем случае нельзя выдавать себя!.. Всё, тормози! Тормози, сказал! – прошипел он.

-Да торможу, торможу... ща… - прошептал Сева.

Дрезина медленно замедляла ход, и наконец, вовсе остановилась.

Сошли на рельсы.

-Так, молитесь, что б автоматы не пригодились, но все должны быть готовы! С предохранителей снимать только в случае опасности, а то и такие бывали: нажмут, дебилы, случайно на курок, и вся маскировка в задницу! Всё! Никаких разговоров! Только слушаем!

И Греч, приготовив свой АК, двинулся в перёд. Медленно, но бесшумно. Остальные последовали за ним.

Константин крепче стиснул рукоятку своего автомата. Стрелять ему уже доводилось, но он ни разу не наводил ствол на человека. Единственные живые существа, в которых приходилось палить – дикие собаки. Они однажды изголодались, и набрались наглости огромной стаей напасть на Полис. Ни одна собака даже до блок-поста не добежала.

Сейчас же ситуация иная. Возможно, что уже через пару минут ему придётся столкнуться с толпой вооружённых людей. Главная задача его команды – провести разведку и тихо смыться.

Свет становился ярче - они подходили к станции.

Каждый нерв Константина был напряжен до предела. С него градом лил пот, он чувствовал, что ноги начинают чуть-чуть трястись. Он так напряжённо вглядывался вдаль, пытаясь различить силуэты людей, что глаза заболели.

Стены тускло освещены слабыми кострами. Вход на станцию никто не охранял. Команда остановилась. Грач взглянул на Саню «Маузера» и Севу, и жестом приказал им проверить обстановку. Те кивнули, и тихим шагом направились к входу, и скрылись.

Тишина давила на уши. Просто стоять и слушать становилось не выносимо. Хотелось что-то сказать, неважно что, лишь бы нарушить эту тишь, убедиться, что ты не оглох.

Наконец на горизонте появились Маузер и Сева:

-Всё спокойно! Хрен его знает, но никого нет. И следов-то никаких! Ни крови, ни чего! Идите, взгляните!

Команда снова воссоединилась.

-Командир, – нахмурился Васька – может ловушка, а?

-Может ловушка, а может, и нет.

-А как узнать-то?

-Узнать очень легко. Нужно просто в открытую зайти на станцию. – Ухмыльнулся командир.

-Так… эээ… - удивился Лёха – это же самоубийство.

-А вот это верно! Ладно, чё-то не нравится мне эта станция. Давайте сворачиваемся, и в Полис - доложим обстановку.

-Ага.

Команда тихо пошла к дрезине, не забывая прикрывать тыл.

-Командир! – послышался взволнованный клич.

Все остановились, и посмотрели на Севу.

-Командир, там, кажись, есть кто! – и он указал пальцем на рельсы в центре станции.

И все обратили свой взгляд туда же.

-Да нет, Сев, показалось…

-Да говорю вам! Ну вон! Вы чё, не видите?

-Точно. – Прошептал Константин – Там… есть.

Сева вдруг пошёл по направлению к Полянке. Костя с ужасом смотрел, как за ним идёт Лёха, потом Васька, Маузер. «Там точно… нужно узнать» Костя начал передвигать ногами.

-Стоять! – прошипел Греч – Стойте, там ведь!.. кто-то стоит.

Константин слышал, как за ним идёт ещё кто-то.

Он хотел обернуться, что бы убедиться, что это Грач, но почему-то не хотел отрывать глаз от той… того…от того кто стоит там.

Они все шли, шли, и Костя начинал различать более чёткие очертания. Медленно тухнувшие костры освещали груду чего-то, какого-то тряпья, на котором стоит человек. Мужчина или женщина не понятно.

Сева уже остановился, Лёха тоже стал рядом, потом Маузер, опередивший Ваську, он следом… это мужчина. Точно мужчина. Константин остановился и посмотрел на Ваську: спокойное лицо, широко отрытые, полные страха глаза. Костя решил разглядеть странного человека. Он посмотрел ему в лицо: все черты были искажены довольной, но в тоже время зловещей улыбкой, глаза широко раскрыты, и наполнены кровью. Глаза… полны беспощадного, сумасшедшего блеска. Чистая, новая одежда не подходила здешней атмосфере угнетённости и гниения… не подходила той груде тряпок… Константин почувствовал рвотный позыв, однако так же спокойно стоял на месте… трупы, гора трупов. Мужчины, женщины, старцы, дети… все мертвы. В глазах их не было блеска. Они были пусты, как окна домов, что лежали в руинах сверху. И так же, как и дома, они были покалечены, а что самое ужасное - и дома и несчастные покалечены человеком.

Волна ненависти вспыхнула в Константине! Из груди, и по всему телу она расползлась в мгновение ока.

Он забыл про автомат, резко ринулся вперёд, и на бегу, подобрав кусок железной арматуры, лежавшей на рельсах, со всей силы вонзил её в пузо уроду, и упал на землю.

Константин не услышал ни крика, ни вообще каких-то звуков. Он тут же обернулся удостовериться, что «урод» мёртв, и замер на месте.

Яркий свет ударил в глаза, он был даже ярче, чем в Полисе, но Костя почему-то не почувствовал жжения, или боли… очи его почему-то не ослепли… неужели солнце? Не может быть! Тогда бы он точно ослеп… да ведь он в подземелье, в метро! Откуда там взяться солнцу? Тогда что?

Глаза быстро привыкали к свету, и уже различали очертания: очень знакомые… невысокие, широкие колоны, над ними причудливые вертикальные фигуры – да ведь это Полянка! Вроде бы он приходит в норму… но где тогда его товарищи? И почему так ярко, и чисто?

Костя прищурил глаза: кажется, в конце станции, откуда лился свет, стоит женщина… она не одна! Рядом ещё мужчина! Наверно они выжили… у неё что-то в руке… какая-то палочка, или меч… было впечатление, будто мужчина с женщиной парят в воздухе… и откуда этот свет?

Тут послышался детский смех, и удивительная пара начала двигаться… по направлению к Косте.

Почему-то в этот момент Константин почувствовал огромное благоговение. Ему хотелось вечно лежать на этом тёплом полу, и смотреть, как они идут. Он понимал, что Они направляются к нему, и горько сожалел этому, ведь было ясно, что как только Они дойдут, всё пройдёт. Они исчезнут. Он молил, что бы эти Ангелы шли вечно… но его никто не услышал. Тогда Константин вспомнил старую поговорку: «Перед смертью не надышишься»

А он хотел, он пытался насытиться этим светом, этим божественно чистым воздухом, этим умиротворением, которое навсегда покинуло тёмные подземелья метро… и его сердце.

Но Они дошли. Теперь Костя понял, что у женщины в руках – веточка, как знак мира во всём мире! Но миров было два… один подземный, другой наружный. Для какого из них предназначалась эта веточка? Снова смех, и Костя обратил внимание на мужчину – на его плечах сидел ребёнок. Кажется мальчик? Да неважно. Он такой счастливый! Как и мой… Сашенька.

Он снова поднял взгляд на счастливую семью.

«Почему Они радуются? Возможно тому, что Они смогли выжить?»

Никто не собирался отвечать на его вопросы. Они просто стояли и смотрели на него, и тогда женщина чуть нагнулась, и протянула ему руку. Она светилась. Костя протянул ей свою, и женщина помогла ему встать, при чём с такой лёгкостью, как будто он был не тяжелее пушинки. Свет…

***

-А, черта с два! Ну, давай, давай!..

-Похоже, он откинулся.

-Ах, чтоб его…

Константин еле открыл глаза - снова слепил свет.

-Чёрт… - раздражённо промычал он – уберите фонарик.

-Выжил! – Послышались радостные голоса, один из которых точно принадлежал Командиру.

-Я же говорил – это ещё тот фрукт! – Хрипло засмеялся Грач.

Константин приложил усилия, и попытался сесть – тело пронзила боль, и он свалился на холодные, пыльные рельсы.

-Поднимай его! Давай, давай! – Хрипел Грач.

К Косте кто-то подошёл, схватил его под мышки и, приложив немало усилий, поднял.

-Давай, Костян… помогай… - между отдышками послышался голос Васьки. – Давай, Костик! Сейчас всем тяжело, не только тебе…

Костя собрался с силами, и начал передвигать ногами – сущая мука! Но подводить товарищей он не намеревался.

Его куда-то волокли, и казалось, конца не будет этой пытке. Каждое движение Константина отзывалось болью в ногах, но он не сдавался, и вскоре Васька, уже совсем запыхавшимся голосом сказал:

-Костя, сейчас чуть-чуть усилий… и…

И Костя повалился на что-то твёрдое, по ходу деревянное. Послышались отдаляющиеся шаги.
Наконец-то. Он боролся до конца, и вот когда этот самый конец пришёл, можно отдохнуть. Он закрыл глаза.

Добавлено (30.04.2011, 00:29)
---------------------------------------------
З.Ы.
Вторая глава совсем маленькая, однако по концепции книги по-другому никак))

Глава 2

В нос ударил неприятный запах лекарств. Он знал это зловоние, потому что его уже пару раз водили к врачам, и однажды они даже сделали ему больно. Сашенька заелозил на руках у мамы и открыл глазки… темно-зелёного цвета. «Мать-природа не любит игр, и жителям Подземного Царства просто так не дарит такие прекрасные очи» - часто говорил отец, любуясь своим сыном.

Вот и сейчас, Мария, опустив взгляд на сына, улыбнулась, но как-то грустно.

-Проснулся, мой хороший… - тихо прошептала она, и отвела взгляд в сторону.

Сашенька прищурил глазки – привыкнуть к полумраку комнаты было тяжело; единственный источник света – небольшая люстра, с одним лишь горящим плафоном, притом ещё накрытым какой-то тряпицей. Еле-еле различались размытые очертания лежащих на койках людей, но сумрак делал своё дело. Потеряв интерес к деталям странной комнаты, Сашенька повернул свою головку влево – туда же, куда и мама, и увидел своего папу! Он лежал на койке с чуть приоткрытыми глазами…

-Пяпя! – Улыбнулся малыш, но отец почему-то не откликнулся. – Пяпа! – настойчивее позвало дитё.

-Тихо, Сашенька!.. Папа… спит. – Зашептала на ушко мама.

Тут комнату прорезал луч света, сразу же доказав, что пыли в этой комнате больше, чем воздуха. Это человек в белом халате приподнял ширму, и гаркнул:

-Женщина, можно поти…

Саша не слушал, о чём говорят взрослые; он с любопытством разглядывал, как кучи маленьких пушинок летают в воздухе. Как это красиво! Тут со станции в палату залетел небольшой порыв ветра, и пушинки закружились в волшебном танце! Они, то двигались синхронно, то делились на группы, и каждый танцевал свой неописуемый вальс.

Сашенька радостно захлопал в ладоши.

Мужчина в белом строго взглянул на маму, и она тут же поднялась со стула.

-Да, ладно…

Поудобнее взяв Сашу на руки, Мария с сыном покинула волшебное место. Сашенька совсем не хотел расставаться со своими весёлыми друзьями пушинками, но ничего не мог поделать.

После сумрака «дома пушинок» свет Полиса показался очень ярким, но Саша быстро привык.

Да… «дом пушинок» - лишь малая часть волшебства. Саша не знал, на что смотреть! Столько всего интересного, неизведанного! Он уловил какой-то очень странный звук… такого он ещё ни разу не слышал! Что же это? Описать услышанное было просто нереально! (Хотя Мария то знала, что это скрипач не очень умело играет на своей потрёпанной скрипочке)

Звук всё нарастал, и нарастал, и вскоре стал совсем громким.

На окраине рынка, через который и шли Саша с мамой, собралось довольно много народа. Мама, видимо сама удивилась, и решила узнать, что происходит. Увидев небольшой просвет, она пробралась через гущу толпы к месту, откуда было зримо происходящее. И обомлела. Буря эмоций и воспоминаний захватила женщину врасплох. Такого она не видела в метро… никогда.

Скрипка затихла. Вместо неё послышались мягкие ноты, мелодия плавно и медленно воскрешала в памяти людей всё то, чем они дорожили, всех тех, кого любили, о чём мечтали, к чему стремились… всем показалось, будто они родились заново. По щеке Марии потекла слеза. Пианино. Такой божественной музыки она не слышала уже давно. Она даже помнила название этой чудной композиции Моцарта – «Маленькая ночная серенада»

Весь Полис затих. И только пианино выливало из себя мелодию счастья. Мария плакала… да не только она. А те, кто родился под землёй, уже после Того дня, заворожено вслушивались, не веря, что Что-то может издавать подобное…

Эту мелодию Мария запомнила на всю свою жизнь. Отпечаталась она и в Сашиной памяти.